Галина щербакова отчаянная осень краткое содержание для читательского дневника

Отчаянная осень

На мой взгляд повесть «Отчаянная осень» — одна из лучших Галины Щербаковой. Сочная, стремительная повесть о первой любви-нелюбви десятиклассников. Автор словно вселяется в самый любовный эпицентр десятого класса. Ее пристальный взгляд переходит от участника к участнику этой первой серьзной драмы юного человека, вступающего в жизнь. Первое чувство будоражит старшеклассников, переворачивая с ног на голову весь окружающий мир. Неразделенная любовь ранит безжалостно, обжигая неокрепшую душу.

Отличница Ирочка Полякова, гордость и надежда школы, безотчетно влюбляется в заезжего циркача Сашу Величко. А тот устремляет свой взор на Шурку Одинцову, которая, словно зачарованная, смотрит на Мишку, превратившегося вдруг из болезненного заморыша в прекрасного юношу. Только вот его взор прикован к Ирочке Поляковой.

Трепетные переживания ребят переданы живо и ярко.

Кроме четверки несчастных влюбленных, в повести есть еще, так сказать, второй круг героев. Это родители и учителя, то есть те, которые непосредственно заинтересованы в судьбах ребят. Портреты их выписаны также выпукло и узнаваемо. Знакомясь с семьями ребят, становятся понятно многое в их поведении.

Так, Шура Одинцова случайно оказалась в этой школе. Ее отца посадили незаконно. И она, не желая осуждения или жалости, уходит из школы. Но, потыкавшись вокруг и никуда не поступив, возвращается обратно. Отсюда ее повышенная, я бы сказала даже, болезненная, чувствительность ко всему вокруг.

Саша Величко рано потерял мать. Лучший друг — его бабушка, настолько молодая, что мальчик зовет ее просто по имени, Мартой. Бабушка действительно его чуткий и тактичный друг и наставник. И не случайно, что этот мальчик, пожалуй, единственный в классе способен на взрослые поступки в этой непростой ситуации.

Миша же, за здоровье и жизнь которого мать мужественно боролась все школьные годы, впервые ощутил себя равноправным в классе. Не случайно же он влюбляется в первую ученицу класса

Образ Ирочки выписан менее выпукло — отличница и есть отличница. У нее, единственной в этой компании влюбленных все хорошо — и дома, и в школе.

Читать эту книгу можно и нужно в любом возрасте. И каждый раз увидишь что-то свое. Так, юного читателя привлечет, конечно, любовный вулкан, возникший в классе. А более старшему читателю будет интересно поведение родителей и учителей юных влюбленных

Кстати сказать, образы учителей даны тоже чрезвычайно интересно. Так, всезнающую завуча школы Оксану Михайловну мне, например, по-человечески жалко. Одинокая женщина, приближающаяся по возрасту к полтиннику, на самом деле просто не может понять ребят. Ей не хватает поэзии и такта в душе, зато педагогических амбиций — хоть отбавляй! И, конечно, ей не понять, почему тихая троечница Шура заперла ее в учительской. В этом разобралась бы старенькая директор школы, Анна Семеновна, но ей, в свои 70 с гаком, уже не хватает на все сил. Пионервожатая Леночка, в силу юного возраста, не может противостоять завучу.

Словом, эту яркую книжку надо читать. Если кто раньше познакомился с ней — перелистайте сейчас со своими детьми и внуками. Уверена, каждый получит удовольствие!

Источник

Галина Щербакова — Отчаянная осень

Галина Щербакова — Отчаянная осень краткое содержание

Отчаянная осень — читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Галина Николаевна Щербакова

Рисунки О. Ерзиковой

Шурка с отвращением посмотрела на свое форменное платье. После девятого класса, уверенная, что больше его не надевать, она устроила форме экзекуцию. Бросив на пол, она потоптала его ногами, зацепив носком, повозила по самым грязным углам коридора, потом повесила за подол в чулане и так и оставила висеть, бедную, вниз рукавами. Недели через две скомканная форма была заброшена на антресоли, в самый угол, за старые игрушки, в компанию к облезшей, старенькой, еще детсадиковской шубке. Теперь же, вытащив форму при помощи лыжной палки, Шурка размышляла, каким способом это уродище можно привести в состояние, пригодное для прохождения службы. Она положила форму в тазик, щедро посыпала сверху «Лотосом» и, будто пытая, стала обливать ее кипятком. Форма шипела, истекая чернотой, брезгливо пучилась белоснежная пена, запахло пылью, чернилами, и как-то странно и неожиданно ушло отвращение к бедняге форме, оставив в сердце Шурки печаль и разочарование. И она полила платье холодной водой, как бы спасая от пыток.

Позавчера директор их школы, старенькая Анна Семеновна, в просторечии «баушка», обрадовалась, когда Шурка принесла назад документы. – Умница, деточка, умница! – щебетала она, угощая дыней. Она была неправа, «баушка», в этой своей радости. И самое главное, сама это знала. Шурке надо было уходить из школы и получать профессию, чтоб стать на ноги. Кто ж знал, что в этом году будет такой конкурс в полиграфический техникум? Она недобрала баллов, хотя сдала все без троек. Правда, она и не переутомила себя подготовкой, чего там врать… Думала, и так пройдет. Мать была счастлива ее неудачей, она хотела, чтоб Шурка закончила десятилетку. Как все. Именно радость матери побудила Шурку пойти в ПТУ. Но и тут оказалось не судьба. Шурке оставалось только строительное, значит, профессия отца. И сразу вспоминался суд, отец на скамье, какой он был маленький и жалкий за барьером. Очки у него сползали с носа, кто-то даже сказал: «Жулик! Соплей перешибешь!» И было в этом восклицании какое-то почтение к образу жулика, сильного, крепкого, которого нельзя перешибить соплей, а Шуркин отец был жулик неправильный, разрушающий устойчивый образ. Отец, собственно, и был таким – неправильным. Он работал прорабом, строителем. Вот от этого и шло Шуркино отвращение к профессии. Люди говорили, что отец «сел за других». И хоть документы следствия не вызывали сомнения в его личной вине, слова «сел за других» беспокоили. Шурка сама провела свое дознание, и оно сложным не было. Не вызывала, к примеру, сомнения «дружеская помощь», которой окружили их с матерью отцовы товарищи по работе, которых раньше они в глаза не видели.

– Не бери! – кричала Шурка, когда, оставив матери увесистые конверты, «товарищи» уезжали.

– Еще чего! – отвечала мать. – Золотой унитаз они нам с тобой поставят, и мало с них будет!

Отец отбывал срок, работая по специальности в соседней области. Мать к нему ездила. В эти дни он жил с ней в гостинице. Они ходили в театры, кино. Ездила к нему и Шурка. Гуляли вместе по набережной, и он просил ее быть сильной в этой жизни.

– А ты слабый? – спрашивала Шурка.

– В общем, да, – отвечал отец. И добавлял со злостью: – Да, черт побери! Да. Слабак я у тебя, слабак… А может, и трус…

Шурке было и жалко его и противно, было в ней и сомнение в искренности его слов. Так ли уж он труслив и слаб, как внушает ей? Может, ему кажется, что быть трусливым лучше, чем быть, к примеру, подлым? И у него существует какая-то своя градация добра и зла? И ее отцу почему-то выгоднее выглядеть слабаком? Если это так, то ее ничто впредь не может с отцом связывать. Она готова ему простить вину, ошибку, заблуждение, но простить такую позицию. Шурка находилась в процессе изучения этого вопроса и подвинулась в нем настолько, что никакой мысли о любой строительной специальности допустить для себя не могла.

И теперь вот, отвергнутая полиграфическим техникумом и отвергнувшая строительное ПТУ, Шурка сушила форму на балконе, вспоминала ласковую «баушку» и думала, что год – приличный срок, дабы сообразить, что ей делать потом со своими руками и головой. К какому делу их приставить. Потом она взяла сумку с портретом Адриано Челентано и пошла покупать в магазин «Школьник» всякие там принадлежности…

Странно это все-таки выглядело… В Одессе он казался себе обычным, вчерашним… Даже когда ему дали эти новые, моднющие очки, и мама ахнула, и кинулась врачу на грудь, и стала целовать ему отвороты халата, а он, Мишка, вдруг испугался, что она будет целовать врачу руки… Даже тогда он был еще вчерашний. Мама же вдруг стала так плакать, что ее пришлось обнимать, как маленькую. И тут Мишка вдруг увидел и почувствовал, какая она маленькая на самом деле, и отвороты она целовала просто потому, что выше, до щеки, ей было не дотянуться. И теперь они с врачом обнимали ее, можно сказать, со всех сторон, а она хлюпала носом, бормотала какие-то глупости, а врач хлопнул Мишку по плечу и сказал:

– Я горжусь тобой, парень!

Так вот там, в Одессе, ощущение, что он стал какой-то другой, было все-таки неполным. А сейчас, идя с мамой в магазин «Школьник», он обратил внимание, что первые этажи домов будто бы стали ниже. Широкий подоконник витрины «Школьника», на котором любила сидеть очередь и столько раз сиживал он сам, был так невероятно низок, что представить себя сидящим на нем было просто невозможно. Корзинка же для самообслуживания, которой он всегда стеснялся, потому что она казалась громадной, неудобной и нелепой, поместилась в руке легко и невесомо… А потом вдруг заметил, что он здесь, в очереди, выше и больше всех, выше полок с тетрадями и дневниками, и видит всех входящих и выходящих, и не способен потеряться, как боялся потеряться еще два года тому назад. Вот в магазин вошла Шурка Одинцова с выражением тоски и скуки.

– Там Шурка, – кивнул он маме.

– Где? Где? – заинтересовалась мама, но она была ниже полок с тетрадями, поэтому видеть Шурку по другую сторону не могла.

Они дождались, когда, набросав в корзину разные разности, девочка пошла к выходу, а значит, к ним, они смотрели на нее и улыбались, но она прошла мимо, «не повернув головы кочан». Так сказал Мишка маме, потому что заметил: мама на Шурку обиделась.

Источник

«Отчаянная осень» – повесть, не ставшая сценарием. А жаль!

В одной из статей я упомянула повесть Галины Щербаковой «Отчаянная осень». Оказывается, многие читатели старшего поколения ее помнят, хотя, изданная в 1985-м году в журнале «Юность», бестселлером она не стала и молодежи сейчас практически не известна.

Повесть очень простая и по сюжету, и по авторскому посылу, ориентирована на подростков. История о вспышке «любовей» в 9-м классе. Действующие лица: старшеклассники, учителя, родители. Любовный многоугольник расправлен до гладкого кольца: каждый из участников со всей молодой отчаянностью любит не того, кем любим.

Имеются все стандартные типажи. Среди молодых: записная красавица и дурнушка, романтический герой и недавний лузер. Среди родителей: успешные, проблемные, отец-подлец и героическая мать, посвятившая всю себя ребенку. Среди учителей: «добрая наставница», «злая училка» и «наивная начинающая». Никаких полутонов, только чистые краски.

В самой компоновке повести уже угадываются очертания сценария. Это не удивляет, ведь по произведениям Щербаковой в 80-е годы снято несколько фильмов: «Личное дело судьи Ивановой», «Двое и одна», «Пусть я умру, господи».

Но, конечно, самый-самый известный – «Вам и не снилось…» (1981). Фильм стал одним из лидеров проката, получил кучу призов (хотя поначалу критика приняла его прохладно). Повесть тоже пользовалась спросом в школьных библиотеках, еще на этом материале были сделаны театральные постановки (спектакль «Роман и Юлька» с большим успехом шел в Ленинграде в театре им. Ленинского комсомола).

«Отчаянная осень», при удачном стечение обстоятельств, могла повторить этот успех . Но что-то не сложилось, началась Перестройка, затем 90-е – и про повесть забыли. Что интересно – вся база не утратила актуальности и сейчас! Даже есть реверансы в сторону современной политкорректности: один из героев – слабовидящий, а мальчика-циркача можно сделать мулатом, если уж очень охота. Достаточно подшлифовать бытовые моменты до нынешних (или оставить как есть с обозначением времени действия) и снимать.

Конечно, история выглядит наивной. Но сейчас страшно не хватает именно простых, наивных, прямолинейных историй для подростков. Сейчас взрослые любят добавить в сценарий… эдакого! Чтобы отвергнутая девочка не сопли по щекам размазывала, а бросилась соблазнять красавца-папу соперницы. Чтобы мальчики вдруг испытали влечение друг к другу. Чтобы робкая с виду мама как-нибудь изощренно нагадила классной даме, посмевшей вякнуть на ее дочь. Чтобы тихоня-вожатая оказалась… ну не знаю даже. Наркоманкой? Сектанткой? Любовницей местного авторитета? А то ведь неинтересно!

Только реальным детям неинтересно вот это вот всё, эти завихрения фантазий пресыщенных взрослых. Они еще только растут и пресытиться не успели. Впервые открывают для себя мир чувств. Да, их «первый раз» уже предварен множеством нужных и не нужных знаний, но все равно – он первый. Простой и незатейливый. С простыми ожиданиями и столкновением с простыми, но болезненными проблемами. С неумением замечать никого и ничего, кроме вулкана в собственной груди. Именно это они и хотят увидеть. Даже просто для того, чтобы убедиться – они нормальные! Нормально, что их желания и проблемы вот такие простые, а переживаются вот так остро.

Да, и делать не сериал, а простой односерийный фильм, короткую внятную историю. Цирк уехал — клоуны разбежались.

Как вы думаете, мог бы современным старшеклассникам понравиться такой незатейливый фильм?

Источник

Галина Щербакова: Отчаянная осень

Здесь есть возможность читать онлайн «Галина Щербакова: Отчаянная осень» — ознакомительный отрывок электронной книги, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: teens_literature / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Отчаянная осень: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отчаянная осень»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Галина Щербакова: другие книги автора

Кто написал Отчаянная осень? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Эта книга опубликована на нашем сайте на правах партнёрской программы ЛитРес (litres.ru) и содержит только ознакомительный отрывок. Если Вы против её размещения, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

Отчаянная осень — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отчаянная осень», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Галина Николаевна Щербакова

Рисунки О. Ерзиковой

Шурка с отвращением посмотрела на свое форменное платье. После девятого класса, уверенная, что больше его не надевать, она устроила форме экзекуцию. Бросив на пол, она потоптала его ногами, зацепив носком, повозила по самым грязным углам коридора, потом повесила за подол в чулане и так и оставила висеть, бедную, вниз рукавами. Недели через две скомканная форма была заброшена на антресоли, в самый угол, за старые игрушки, в компанию к облезшей, старенькой, еще детсадиковской шубке. Теперь же, вытащив форму при помощи лыжной палки, Шурка размышляла, каким способом это уродище можно привести в состояние, пригодное для прохождения службы. Она положила форму в тазик, щедро посыпала сверху «Лотосом» и, будто пытая, стала обливать ее кипятком. Форма шипела, истекая чернотой, брезгливо пучилась белоснежная пена, запахло пылью, чернилами, и как-то странно и неожиданно ушло отвращение к бедняге форме, оставив в сердце Шурки печаль и разочарование. И она полила платье холодной водой, как бы спасая от пыток.

Позавчера директор их школы, старенькая Анна Семеновна, в просторечии «баушка», обрадовалась, когда Шурка принесла назад документы. – Умница, деточка, умница! – щебетала она, угощая дыней. Она была неправа, «баушка», в этой своей радости. И самое главное, сама это знала. Шурке надо было уходить из школы и получать профессию, чтоб стать на ноги. Кто ж знал, что в этом году будет такой конкурс в полиграфический техникум? Она недобрала баллов, хотя сдала все без троек. Правда, она и не переутомила себя подготовкой, чего там врать… Думала, и так пройдет. Мать была счастлива ее неудачей, она хотела, чтоб Шурка закончила десятилетку. Как все. Именно радость матери побудила Шурку пойти в ПТУ. Но и тут оказалось не судьба. Шурке оставалось только строительное, значит, профессия отца. И сразу вспоминался суд, отец на скамье, какой он был маленький и жалкий за барьером. Очки у него сползали с носа, кто-то даже сказал: «Жулик! Соплей перешибешь!» И было в этом восклицании какое-то почтение к образу жулика, сильного, крепкого, которого нельзя перешибить соплей, а Шуркин отец был жулик неправильный, разрушающий устойчивый образ. Отец, собственно, и был таким – неправильным. Он работал прорабом, строителем. Вот от этого и шло Шуркино отвращение к профессии. Люди говорили, что отец «сел за других». И хоть документы следствия не вызывали сомнения в его личной вине, слова «сел за других» беспокоили. Шурка сама провела свое дознание, и оно сложным не было. Не вызывала, к примеру, сомнения «дружеская помощь», которой окружили их с матерью отцовы товарищи по работе, которых раньше они в глаза не видели.

– Не бери! – кричала Шурка, когда, оставив матери увесистые конверты, «товарищи» уезжали.

– Еще чего! – отвечала мать. – Золотой унитаз они нам с тобой поставят, и мало с них будет!

Отец отбывал срок, работая по специальности в соседней области. Мать к нему ездила. В эти дни он жил с ней в гостинице. Они ходили в театры, кино. Ездила к нему и Шурка. Гуляли вместе по набережной, и он просил ее быть сильной в этой жизни.

– А ты слабый? – спрашивала Шурка.

– В общем, да, – отвечал отец. И добавлял со злостью: – Да, черт побери! Да. Слабак я у тебя, слабак… А может, и трус…

Шурке было и жалко его и противно, было в ней и сомнение в искренности его слов. Так ли уж он труслив и слаб, как внушает ей? Может, ему кажется, что быть трусливым лучше, чем быть, к примеру, подлым? И у него существует какая-то своя градация добра и зла? И ее отцу почему-то выгоднее выглядеть слабаком? Если это так, то ее ничто впредь не может с отцом связывать. Она готова ему простить вину, ошибку, заблуждение, но простить такую позицию. Шурка находилась в процессе изучения этого вопроса и подвинулась в нем настолько, что никакой мысли о любой строительной специальности допустить для себя не могла.

Источник