Идеальный шторм: будет ли осенью финансовый кризис
В начале августа сразу несколько представителей Федеральной резервной системы (ФРС) США, которых до этого можно было отнести к сторонникам мягкой монетарной политики, заявили о готовности уже осенью начать так называемый тейперинг, то есть свертывание стимулирующих американскую экономику программ выкупа гособлигаций. Причиной таких настроений стало резкое ускорение инфляции, которая в июне достигла максимумов с 2008 года, и активный рост рабочих мест: за три месяца количество занятых в США выросло на 2,5 млн человек, что говорит о быстром восстановлении экономики.
В прошлом при такой динамике ключевых показателей ФРС давно бы повышала ставки, но не сейчас. Принятая в 2020 году стратегия определила в качестве целевого уровня инфляции 2%, но только «в среднем» за достаточно длительный период. Это позволяет монетарным властям не торопиться с решениями. Инфляция в последнее десятилетие оставалась ниже целевого уровня и составляла в среднем около 1,5%.
Но у такой политики есть оборотная сторона: запаздывающие решения регулятора могут расшатать инфляционные ожидания и в итоге привести к необходимости более резкого ужесточения политики. Такой разворот несет серьезные риски — долгий период мягкой монетарной политики, как правило, приводит к накоплению долгов и формированию пузырей в финансовых активах. Регулятор в итоге окажется перед жестким выбором между сдерживанием инфляции и риском масштабного финансового кризиса. Действия ФРС сейчас фактически основаны на представлении, что высокой инфляции в США не может быть в принципе, — именно на это надеются и рынки, и монетарные власти. Иначе придется выбирать.
Уйдет ли инфляция
Близки ли мы к этой точке — это главный сейчас вопрос для многих. Текущий кризис во многом уникален — как по перекосам в экономике, так и по масштабам монетарных и фискальных стимулов, которые можно сравнивать разве что с периодом Второй мировой войны. Мы видим дефициты бюджетов в десятки процентов ВВП, рост денежной массы на десятки процентов за год, взлет безработицы почти до 20% и сокращение ее за год до 5% с небольшим, взлет базовой инфляции до максимумов за 30 лет и веру в то, что это временно и все само собой успокоится.
Действительно, текущий рост цен в американской экономике во многом обусловлен разовыми факторами: перебои поставок и проблемы с логистикой, неравномерность восстановления отдельных секторов экономики и производства. Но такой ли временный этот рост, как пытаются себя все убедить? Конечно, цены на подержанные автомобили не могут долго расти на 30% в квартал (этот фактор обеспечил значительный вклад в рост текущей инфляции в США), и такие факторы будут прекращать свое действие. Но это совершенно не означает, что повышенный инфляционный фон не сохранится надолго. Избыточные сбережения, сформированные благодаря масштабным стимулам, никуда не делись, и в условиях слабого предложения они легко могут усилить инфляционное давление.
Свою роль может сыграть и уникальная ситуация на рынке труда США, где рекордный объем открытых вакансий (более 10 млн) соседствует с высокой безработицей (8,7 млн официально безработных). Из-за повышения пособий по безработице в кризис многие компании вынуждены повышать зарплаты на десятки процентов, но американцы не торопятся эти вакансии заполнять. К примеру, в восстанавливающейся индустрии отдыха и развлечений рост недельной оплаты труда составил за последний год 19%, но в июне здесь все равно сохранялся рекордный за всю историю дефицит рабочей силы в виде 1,65 млн открытых вакансий.
В целом номинальные зарплаты «неуправленческого» персонала в США выросли с декабря 2019 года на 9,4%, а в секторе услуг этот рост составил 10,3%.
Ожидания и страхи
В какой мере рост зарплат будет переноситься в цены, а в какой уйдет в снижение прибылей бизнеса — однозначно сказать нельзя. Опросы показывают рекордное за несколько десятилетий количество компаний, которые собираются повышать отпускные цены. Рост зарплат низкооплачиваемых американцев вместе со значительными социальными расходами бюджета, безусловно, повлияет и на рост спроса. К тому же в последние месяцы мы видим рекордные темпы прироста потребительского кредита в США.
Рост цен на жилье уже приводит, по данным компаний Zillow и Apartment List, к стремительному росту арендной платы (это треть в структуре инфляции США). Может ли это привести к более высокой инфляции? Безусловно. Может ли эта инфляция оказаться более устойчивой? Тоже да. Хотя пока инфляционные ожидания американцев выросли не так сильно: по опросам Мичиганского университета и ФРБ Нью-Йорка, они составляют 4,7% — 4,8% на год, трехлетние ожидания находятся на уровне 3,7%, пятилетние — на уровне 2,8%. Это позволяет говорить о том, что инфляционные ожидания, хоть и остаются повышенными, но не вышли из-под контроля. Проблема в том, что они становятся более устойчивыми на более высоких уровнях.
ФРС оказалась в неоднозначной позиции, когда текущие факторы высокой инфляции действительно временные, но усиление инфляционного тренда все более устойчиво, при этом сохраняется крайне высокая неопределенность экономических перспектив. Утверждение о том, что инфляция временна, основываются на вере в то, что все вернется к докризисным тенденциям. Однако эту веру разделяют далеко не все. В ФРС неизбежно будет усиливаться раскол между сторонниками более активного сворачивания монетарных стимулов и тех, кто не хотел бы торопиться, — к ним можно отнести и главу ФРС Джерома Пауэлла.
Особенность текущей ситуации еще и в том, что в последние полгода основным поставщиком ликвидности в финансовую систему являлась не ФРС, а Минфин, который потратил $1,2 трлн со своих счетов. Вместе с покупками ФРС ($0,8 трлн) это привело к более масштабному притоку долларов в финансовую систему, чем в пик кризиса весной 2020 года. За полгода объем ликвидности в банковской системе США (средства на счетах в ФРС и объем обратного РЕПО) вырос на 54% — с $3,41 трлн до $5,26 трлн. Это приводит к искажению рыночных сигналов (таких, как доходность гособлигаций), полагаться на которые сейчас вряд ли стоит.
Риски для инвесторов
В такой ситуации монетарным властям очень сложно принимать решения. Пока мы ожидаем, что, несмотря на возможное снижение инфляции в США в ближайшие месяцы, программы покупки облигаций ФРС начнут сворачиваться в октябре-ноябре. На это же указывают и вероятный резкий рост занятости, и заполнение вакансий на фоне сокращения пособий по безработице.
Правда, последствия решения ФРС нельзя оценивать отдельно от действий Минфина: до осени мы можем увидеть дополнительный приток бюджетной ликвидности в финансовую систему, а потом бюджет полностью исчерпает свои запасы наличности, и Минфину придется существенно расширить заимствования на рынке. Если одновременно и ФРС приступит к тейперингу, это может полностью развернуть финансовые потоки. Сейчас финансовая система купается в деньгах, получая более $300 млрд ежемесячно от Минфина и ФРС (в августе-сентябре эта ситуация, скорее всего, сохранится), но поздней осенью возможен отток в сопоставимых объемах.
Одновременно ожидается снижение экономической активности после бурного восстановления весной-летом и ухудшение отчетности компаний на фоне роста издержек. Финансовые рынки попадут в ситуацию жесткой диеты после нескольких кварталов полного изобилия. Позволит ли уже накопленная ликвидность смягчить этот удар, ограничившись небольшой качкой, или нас ждет «идеальный шторм» — вряд ли кто-то может сейчас сказать. Но с огромной вероятностью рынкам предстоит пережить серьезный осенний «отлив» ликвидности, и, похоже, что инвесторы к этому совершенно не готовы.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
Источник
Кризис 2022-2023? Баффет, ЦБ, Греф, Дерипаска, Мобиус — почему они ждут финансовых проблем?
В ожидании кризиса: Баффет, ЦБ, Греф, Дерипаска, Мобиус. Почему они ждут проблем уже в 2022 в 2023 году?
Видео — в ютуб. Подпишитесь на канал — будьте в курсе!
ЦБ включил возможность мирового кризиса в 2023 году в альтернативные сценарии развития экономики.
ЦБ считает, что кризис будет сопоставим по масштабам с событиями 2008–2009 годов и приведет к падению стоимости нефти до $40 за баррель, следует из сценария.
Все сценарии опубликованы в проекте основных направлений денежно-кредитной политики регулятора до 2024 года. Ссылка под видео.
Согласно сценарию, в 2023 году мировая экономика может столкнуться с глобальным финансовым кризисом, если нормализация денежно-кредитной политики развитых стран будет сопровождаться неустойчивой динамикой финансовых рынков на фоне пузырей в ценах активов.
В таком случае, существенное повышение ставок может повлечь за собой резкое ухудшение настроений инвесторов и обострение долговых проблем по всему миру.
Замедление экономической активности на фоне кризиса приведет к падению спроса и снижению цены на нефть Urals почти вдвое,
с $75 в 2022 году до $40 за баррель в 2023-м, описывается в сценарии.
Из-за дополнительных ограничений добычи ОПЕК+ и постепенного восстановления спроса к 2024 году цена на нефть вырастет только до $45 за баррель, следует из сценария.
Российская экономика во время этого кризиса в 2023 году потеряет 1,4–2,4%.
«Восстановление будет затяжным и растянется на несколько кварталов, однако уже к 2024 году темпы прироста российской экономики достигнут 3,0–4,0%.
В то же время возвращение на уровень 2022 года произойдет только к концу прогнозного горизонта.
В этом сценарии предполагается, что финансовый кризис, как и в 2008 году, приведет к снижению инвестиционных расходов в гораздо большей степени, чем потребительских.
начало кризиса и сопутствующее ослабление рубля обернутся ростом рисков для финансовой стабильности.
При таком развитии событий в начале 2023 года ЦБ намерен «решительно ужесточить денежно-кредитную политику», чтобы обеспечить стабильность цен,
но по мере снижения проинфляционных рисков и нормализации инфляционных ожиданий регулятор смягчит политику, «что окажет поддержку восстановительному росту экономики в 2024 году».
Также Герман Греф предупредил, что новый мировой финансовый кризис может наступить в среднесрочной перспективе.
По его словам, на рынке «очевиден перегрев».
Греф напомнил, что Федрезерв США уже объявил о планах сокращения программы скупки активов. Опасности нет, пока программа продолжается, но лучше «переоценить риски», добавил глава Сбербанка.
Греф заключи, что перегрев очевиден, целый ряд индикаторов говорит об этом. И, опасность в среднесрочной перспективе, к сожалению, присутствует»
Герман Греф также представил прогноз «Сбера» по поводу перехода на возобновляемые источники энергии.
Достижение мировой углеродной нейтральности к 2050 году будет стоить миру $140 трлн или 3% мирового ВВП в год, а падение энергетического экспорта России к этому моменту может составить около $200 млрд.
Греф назвал возможные последствия «зеленого» перехода для экономики России – это падение экспортной выручки,
сокращение занятости, проблемы моногородов,
утрата лидерства мировой энергетики, потери бюджетных доходов, потенциальные проблемы при отсутствии трансформации у энергетических компаний и банкротства ряда этих компаний».
Так, прогнозируемые последствия для энергетического экспорта — падение производства нефти и нефтегазового конденсата на 72%, газа — на 52%, энергетического угля — на 90%.
В целом энергетический экспорт снизится на $179 млрд к 2035 году и на $192 млрд — к 2050.
К 2035 году бюджет потеряет 5 трлн нефтегазовых доходов, а ВВП России — 7,7%.
До 14% составят потери реальных доходов населения. Негативные последствия в первую очередь ощутят регионы с высокой долей добычи энергоресурсов.
«Отказаться от дешевой электроэнергии нам будет достаточно сложно. Энергопереход будет, но когда — вопрос, также вопрос, когда будет пик потребления нефти. Она будет нужна еще продолжительное время .
Чрезмерный оптимизм относительно зеленой энергетики может быть опасным и привести к недостаточным инвестициям в традиционную энергетику, дефициту производства и высоким ценам. Ждем высокой волатильности».
По словам министра экономического развития Максима Решетникова, есть риск в «форсированном» энергопереходе, который может привести, например, к скачку стоимости металла как минимум на 20%.
«Есть риск инфляции, вызванный мировой повесткой», поэтому важно «уйти от романтизма и перейти к конкретным расчетам» и не упустить возможности в развитии альтернативной энергетики.
Дерипаска рассказывая о будущем мировой экономики предупредил, что «Нас ждут тяжёлые испытания».
Дерипаска считает, что лечение и реабилитация переболевших COVID-19 могут увеличить мировой уровень инфляции до 4–5%.
Сейчас в развитых странах, по его словам, уровень инфляции составляет около 1,5%.
Миллиардер убеждён, что длительный период реабилитации после болезни увеличит нагрузку на страховые компании. Как следствие, необеспеченные эмиссии приведут к росту инфляции.
Миллиардер считает, что «нас ждут тяжёлые испытания», так как одна половина населения вакцинировалась, а вторая потеряла иммунитет. В результате «нас ждёт ещё как минимум две волны».
И мы ещё очень далеки от постковидной эпохи. Страны отказались от жёстких мер по борьбе с ковидом, понадеявшись на вакцинацию».
«Новые штаммы дают серьёзные осложнения, поскольку вирус мутирует. Список его последствий для организма становится всё более зловещим. К тромбозу, диабету, заболеваниям лёгких добавилось ещё и поражение почек».
по данным американских учёных, спустя 1–6 месяцев после заражения COVID-19 у некоторых людей развиваются болезни почек, а их функциональность падает на 30%, что эквивалентно старению на 30 лет.
Марк Мобиус заявил об угрозе обесценивания денег в следующем году.
Мировые валюты ждет значительная девальвация из-за беспрецедентных стимулирующих мер, принятых регуляторами во всем мире. Инвесторам стоит подготовиться к обесцениванию валют и вложить часть средств в золотые слитки.
По его словам Марка Мобиуса, чтобы справиться с кризисом, центральные банки и правительства по всему миру приняли беспрецедентные денежно-кредитные и фискальные стимулы.
Учитывая «невероятное количество напечатанных денег», в следующем году валюты таких стран ждет значительная девальвация, в связи с этим, уверен Мобиус, инвесторам следует вложить в «физическое золото», то есть слитки и монеты, до 10% средств своего портфеля.
Мобиус считает, что Будет очень, очень хорошо иметь физическое золото, к которому вы можете получить доступ немедленно.
В прошлом году стоимость золота выросла до рекорда, так как пандемия коронавируса вызвала рост спроса на защитные активы.
В июле прошлого года стоимость драгоценного металла превышала $2 тыс. за унцию. Однако с тех пор как в мире появились вакцины, а экономика некоторых стран показала более сильное, чем ожидалось, восстановление, цены отошли от максимумов.
В начале сентября, золото котируется приблизительно по $1815 за унцию.
Сработают ли предсказания кризиса в этот раз могут не сработать?
Многие пытаются по «индикатору Баффета», который раньше уже «предупредил» о двух кризисах, предсказать новый обвал рынка.
Несмотря на пандемию, локдауны и колоссальные потери в ВВП, рынок ценных бумаг США процветает последние полтора года.
Индекс S&P 500 сейчас уже на 40% выше допандемических показателей, Nasdaq 100 — на 75% выше.
Индексы растут на фоне колоссального падения экономики, что вызывает совершенно справедливые опасения инвесторов, что рынок перегрет и вскоре нас ждет череда тяжелых и нескончаемых коррекций.
Подогревают опасения того, что кризис близко, индикаторы «перегретости» рынка.
К примеру, «индекс Баффета» — любимый инструмент Уоррена Баффета.
Он считает его лучшим индикатором для оценки состояния рынка.
Индикатор рассчитывается как рыночная капитализация всех торгуемых американских акций Wilshire 5000 Total Market,
которая делится на ВВП США, то есть оценивает отношение американского фондового рынка к размеру всей экономики США.
Считается, что если «индекс Баффета» ниже 75%, рынок несправедливо дешев, а если он превышает 115% — перегрет.
Этот индикатор в своей время «предсказал» крах доткомов
кризис 2008 года (достиг уровня 107%).
сейчас этот показатель уже превысил 200%:
компании в США оцениваются дороже, чем два американских ВВП.
С индикатором не поспоришь — акции сейчас значительно переоценены. Но действительно ли, если это предупреждение о том, что скоро рынок обвалится?
В жизни все отнюдь не так просто.
Поэтому, даже если какой-то индикатор предсказал прошлые кризисы, далеко не факт, что он предскажет следующие.
То, что произошло с мировой экономикой в 2020 году и происходит до сих пор — это случай, которого мы раньше никогда не наблюдали.
Во-первых, никогда в истории не было так долго настолько низкой реальной процентной ставки.
Сейчас доходность американских годовых казначейских облигаций колеблется в районе 0,06-0,07%. Инфляция в США в июне достигла 5,4%.
Так что реальная ставка (номинальная за вычетом инфляции) в американской экономике сейчас не просто в отрицательной области, а в крайне отрицательной и составляет менее минус 5%.
Во-вторых, в мировую экономику никогда не было влито столько ликвидности.
Федеральная резервная система (ФРС) с начала пандемии купила ценных бумаг более чем на $4 трлн,
Европейский центральный банк (ЕЦБ) — более, чем на €3,3 трлн.
Процесс этот длится уже более полутора лет и не прекращается. На самом деле, такие гигантские, невиданные доселе денежные инъекции могут выйти боком.
Балансы мировых центробанков раздуты до немыслимых пределов.
При этом ответственные лица, сохраняя полную невозмутимость, говорят о том, что ситуация под контролем.
ФРС планирует начать сокращать стимулы, но, судя по всему, делать это она будет очень мягко и осторожно.
В перспективе это может привести к серьезному финансовому кризису в том случае, если ЦБ начнут «сливать» выкупленные активы.
В-третьих, никогда так сильно не колебался мировой ВВП, в том числе развитых стран.
Например, ВВП США во втором квартале 2020 года упал на 31,4% по сравнению с предыдущим кварталом, а в следующем квартале уже взлетел на 33,4%.
В описанных условиях многие известные нам законы могут попросту не работать.
Поэтому, чтобы предсказать, когда же наступит обвал рынков, ориентироваться нужно, в первую очередь, на здравый смысл.
До начала кризиса 2008 года финансовая система была значительно более закрытой, и, как следствие, более предсказуемой.
Раньше количество денег в системе было ограничено.
К примеру, за первые пять лет 21 века денежная масса в США (денежный агрегат М2) выросла на 36%, а ВВП США — на 27%.
С 2013-го по 2017 годы росту ВВП США на 21% соответствовал прирост денежной массы на 30%.
За 2020 год М2 вырос на 40%, а номинальный ВВП США упал при этом на 24%.
Например, раньше, если весь мир активно закупался ценными бумагами, то новым деньгам неоткуда было взяться, если не происходил вброс ликвидности от регулятора, и рынки неизбежно падали.
Или, к примеру, если все сидели в ценных бумагах в ожидании, когда кто-нибудь еще купит, рынки падали.
Сегодня картина совершенно другая — постоянно идут вливания денег в финансовую систему.
За 2008-2012 годы ФРС влила в экономику $2 трлн.
С 2020 года по настоящее время, для сравнения, — в два раза больше.
Важным индикатором избытка ликвидности на финансовом рынке является объем размещенных средств банков в ФРС в рамках обратного РЕПО –
Это сделка купли ценной бумаги с обязательством обратной продажи через определённый срок по заранее определенной в этом соглашении цене.
Сейчас банки размещают на счету в ФРС $1,13 трлн — это абсолютный рекорд за всю историю наблюдений.
Ликвидности настолько много, что банки готовы размещать ее в ФРС под «смешные» 0,05%.
В условиях открытой системы, когда свежие деньги ежемесячно вливаются на фондовый рынок, глупо рассчитывать, что все пойдет по обычному сценарию.
Пока стимулы от центральных банков сохраняются, даже если в меньших объемах, рассчитывать на какие-либо драматические встряски не стоит.
В случае серьезной паники рынок теоретически может упасть на 5-7%.
Однако практически это вряд ли возможно, так как из-за избытка ликвидности любые «просадки» будут, очевидно, достаточно быстро выкупаться.
И что-то изменится только в случае глобальных изменений в самой системе.
Эти просадки и выкупаются, и все разговоры региональных представителей ФРС о начале сворачивания стимулов особого впечатления на рынок не производят.
Новые максимумы по ключевым индексам американского фондового рынка обновляются с завидной регулярностью.
В такой ситуации максимум на что можно рассчитывать — это на рост волатильности.
Волатильность наверняка ждет нас в ближайшие месяцы, но пока этот насос будет накачивать воду в море фондового рынка будет только наполняться, эта волатильность будет приводить к перетокам капитала, а не к кризису.
Когда же стоит начать всерьез бояться кризиса?
Как только система станет более закрытой.
сегодняшняя финансовая система по сути «подкачивается стероидами».
Риски начнут возрастать, когда эффект этих «стероидов» начнет снижаться.
Сейчас ликвидность вливается в экономику и, судя по всему, продолжит вливаться.
ЕЦБ не планирует сворачивать покупку активов до 2022 года.
ФРС начнет сворачивать стимулы в этом году, но крайне осторожно и постепенно.
Даже если ФРС в два раза снизит объемы вливаний, все равно фондовый рынок будет пополняться на десятки миллиардов долларов в месяц и такие вливания все еще будут поддерживать цены на высоких уровнях.
Вывод: ориентироваться на стандартные индикаторы в нестандартных условиях не имеет большого смысла.
Когда начинать готовиться к обвалу на фондовых рынках не совсем понятно.
Как правило, коррекция начинается задолго до того, когда тот или иной «черный лебедь» прилетает на рынок. Когда он уже здесь — поздно, и начинается настоящий обвал.
В таких условиях важно сохранять голову холодной, не держать все яйца в одной корзине, не пытаться угадать движения рынка или тот момент, когда «тряхнет».
И осознать, что при наступлении кризиса потери все равно будут, и главная задача — попытаться их минимизировать.
Источник
