Всё это — осень.
Для просмотра онлайн кликните на видео ⤵
Осень, перепады, сок алоэ, все это на пользу нашим орхидейкам😍жирные корни прут😍Подробнее
Низкие цены!Скидки! Все это Кари ❤️ Бюджетная и Красивая обувь! Тренды Осень 2021 Шопинг влог Kari !Подробнее
Михаил Шуфутинский — Всё это осеньПодробнее
Как всё гениальное просто! Лью осенью это средство в компостную кучу перегнивает в миг.Подробнее
ДДТ. Метель. Новая жизнь. Что такое осень. Это всё.Подробнее
всё купил для тебя и Мартини летят это осень моя это осень твояПодробнее
ЭТО ЗАМЕНИТ ВСЕ УДОБРЕНИЯ ОСЕНЬЮ В ПОЧВУ, СЕКРЕТ БОГАТОГО УРОЖАЯ 2020 — 2021Подробнее
,,Осень,, декор для дома и уюта. Все это можно купить в интернет магазине！Подробнее
ВСЁ, ЭТО КОНЕЦ. КАРАНТИН В КАЗАХСТАНЕ БУДЕТ ДО КОНЦА ОСЕНИ. КАЗАХСТАНЦЫ ДЕРЖИТЕСЬ! НЕ ПРОПУСТИТЕПодробнее
1 столовая ложка осенью заменит 100 удобрений! Осенью сыпать под все! Эта подкормка вошла в историюПодробнее
Странно, зачем я Вам всё это рассказываю? Будет ли осенью Карантин — 2?Подробнее
М Хазин Все это до осени 2023 годаПодробнее
это ОСЕНЬ! Не сплю, зубы болят, ноут сломался. А так, все отлично :)Подробнее
Всё это осень Werema54 mp4Подробнее
Все это осень Александр СеркутанПодробнее
Ведь все это — осеньПодробнее
Мародеры — Все это рок-н-ролл (Алиса кавер) — выступление на слете Старейшины (осень 2016)Подробнее
Старейшина осень 2016. Всё это рок-н-ролл!Подробнее
Источник
Юрий Рыбчинский. Любимые стихи ( 12 ). Часть 1
Моя. Любимая. Книга.
Меня читает книга, над которой
Склонился я при лампе и луне,
Как женщина, клейменная позором,
Мужчин читает, лежа на спине.
Как девку с прокаженного бульвара,
Где процветает мелкое жулье,
Ее купил я в лавке антиквара,
Чтоб насладиться прелестью ее.
Я лег в постель с ней. И суперобложку
Без предисловий снял с нее. Она
Казалась мне вульгарною немножко,
Пьянила и сама была пьяна.
Страничек было в ней немноговато,
И мне порой казалось, что я сам
Ее, такую тонкую, когда-то
В минуты вдохновенья написал.
Передо мной, исчадье полумрака,
Она лежала, белизной слепя.
Я думал, что раскрыл ее. Однако
Раскрылся сам, впустил ее в себя.
И это было роковой ошибкой,
Началом, не имеющим конца,
Совокупленьем скрипача со скрипкой,
Преступной связью дочки и отца.
Она была обнажена, как правда,
Она была прекрасна, как вранье,
И мне казалось, что она – мой автор,
И я лежал – как рукопись ее.
Она была во мне. Беды не чуя,
Не ведая в экстазе, что творю,
Я думал: с ней разок переночую
И другу, прочитавши, подарю.
Не тут-то было. Утро вдруг исчезло.
И день пропал. Седьмые сутки тьма
Стояла за окном. Признаюсь честно,
Я потихоньку стал сходить с ума
От чтения, которое не знало
Ни сна, ни отдыха, поскольку, повторюсь,
Не я ее – она меня читала,
Закрыв глаза, безмолвно, наизусть.
Все закоулки, тупики, задворки
Моей судьбы, все дни и все года
Она прочла от корки и до корки
И, усыпив, исчезла навсегда,
Исчезла, испарилась, ни страницы
Своей мне не оставив… Друг-посол
Мне говорил, что кто-то за границей
Ее на итальянский перевел.
Все может быть. Зову ее любимой.
Хочу делить досуг с ней и жилье,
Но, как тавро, в душе ношу я имя
Безумного создателя ее.
Загород. За полночь.
Лунною патокой
Знойно-удушливый август пропах.
Время летучих мышей
И лунатиков.
Время уснуть
И проснуться в слезах,
В странных предчувствиях,
В снах и наитиях,
Спрыгнуть с кровати,
И в душной ночи,
Удостоверившись,
Спят ли родители,
Не зажигая свечи,
Окна открыть
И, со звездами всеми
Чувствуя тайную связь и родство,
Самозабвенно
Вдохнуть в себя время –
Время любить
Неизвестно кого.
И, распахнув
Свою клетку грудную,
Выпустить сердце
На волю,
В окно,
И испугаться,
К свободе ревнуя:
А что, если вдруг
Не вернется оно?
Монолог первой женщины
Когда тебя я вижу,
Бежит мороз по коже,
И, вспомнив, что ты тоже,
Как я, жена и мать,
Тебя я ненавижу
За то, что мы похожи.
Зачем тебе, о Боже,
Я говорю опять:
Мой сын рисует солнце,
Твой сын рисует мины,
Мой сын рисует птицу,
Твой – острую стрелу,
Мой сын рисует город,
Твой – пепел и руины,
Мой – сядет в скорый поезд,
Твой – сядет на иглу.
Мой сын цветы сажает,
Твой – их ногами топчет,
Твой – ищет лабиринты,
Мой – ищет путь прямой,
Мой сын девчонок любит,
А твой – их только хочет,
Твой сын всегда хохочет
Там, где рыдает мой.
Мой сын играет Баха,
Твой – в «дурака» играет,
Мой сын собак всех кормит,
Твой – травит всех собак,
Мой – открывает сердце,
Твой – душу запирает,
Мой – верит в милосердье,
Твой – в деньги и в кулак.
Мой сын костелы строит,
Твой – строит казематы,
Мой – яблони сажает,
Твой – яблоки лишь ест,
Твой – объявляет войны,
А мой – идет в солдаты,
Твой сын получит орден,
А мой – могильный крест.
Так, сидя перед зеркалом,
Я говорю с собою
О сыновьях столь разных,
Как влага и огонь.
К несчастью, я та женщина,
Что родила обоих,
Один зовется Авелем,
И Каином — другой.
Милая собака,
Мудрая мордашка.
Величали Яком.
И дразнили Яшкой.
Мой лохматый кореш,
Мой веселый шкодник,
И на даче – сторож,
И в лесу – охотник.
Не рычал на добрых,
Не скулил от скуки,
И его за доблесть
Обожали суки.
Было бабье лето,
Славная погода.
Для собаки – это
Звонкая охота.
Это – запах следа,
Это – игры в прятки,
Честная победа
В мужественной схватке.
Это – состязанье –
Кто кого догонит,
На поляне – зайцы,
А лиса – на склоне,
Это братья-волки,
Это ветер лютый,
И гремят двустволки
Праздничным салютом.
Был мой пес отважным,
Сердце – нараспашку.
Но в лесу однажды
Кто-то дал промашку.
Может, пуля эта
Мне предназначалась?
На сосновых ветках
Небо закачалось.
Налетели ветры –
И свечу задули.
Ты погиб в тот вечер
От случайной пули.
Говорят, случайность –
Не закономерность.
Выпейте печально
За собачью верность.
Не заглушишь совесть
Даже водкой с перцем.
Закатилось солнце,
Как собачье сердце.
Сколько слов красивых, сладких, очень лестных,
говорят нам часто в праздничные дни!
Лишь одни собаки любят бессловесно,
В дружбе не клянутся лишь они одни.
Те, кто льстит в глаза нам, как и подобает,
За спиною вечно нам хулу поют.
Лишь одни собаки нас не покупают,
Лишь одни собаки нас не продают.
От врагов коварных ты не жди пощады,
От друзей лукавых ты не жди добра,
Лишь одни собаки нам грехи прощают
И сегодня любят так же, как вчера.
Женщины уходят, когда деньги тают,
К сытым и богатым в призрачный уют.
Лишь одни собаки нам не изменяют,
Лишь одни собаки нас не предают.
И снится мне один и тот же сон:
Устав от жизни, как от пьяной драки,
Моя душа в созвездье Гончих Псов
Встречается с душой моей собаки.
Шел домой я, шел с войны, шел с Кавказа я.
Что о ней мне говорить да рассказывать?
Интересная война для истории:
Со своими на своей территории.
На той доблестной войне воевал я,
Трижды раненный, в плену побывал я,
На лице моем чеченцы безжалостно
Расписались боевыми кинжалами,
Так лицо мое они исковеркали,
Что не мог я сам узнать себя в зеркале.
Я из плена убежал, но не ведал,
Что давным-давно забвенью я предан,
Что жена моя в родимой сторонке
Получила на меня похоронку.
Шел с войны я, шел из плена из вражьего,
Шел домой я, похороненный заживо,
Шел я мертвый и живой одновременно.
Вот и дом родимый мой под сиренями.
И, волнуясь, постучался в калитку я,
Вышла женушка моя смуглоликая.
Вышла женушка моя чернобровая,
Не узнав, как с чужаком поздоровалась.
И представился я ей от отчаянья
Сослуживцем, мужа однополчанином.
И меня она в наш дом пригласила,
Стол накрыла и вином угостила,
Показала все мои фотографии,
Рассказала мне мою биографию.
Не заметил я с ней нежной, желанною,
Как настала ночь, такая туманная.
Я хотел уйти – она не пустила.
И мне белую постель постелила.
А потом пришла ко мне, приласкала
И всю ночь со мною мне изменяла.
И клялась, что в первый раз с ней такое
С той поры, как стала мужней вдовою.
И уснула, без вины виноватая,
Вся счастливая, сном крепким объятая.
А я встал, оделся и, не лукавствуя,
Написал на зеркалах: «Благодарствую!»
И ушел я, а куда – сам не ведаю:
В ночь безлунную и в даль беспросветную.
А жена моя проснулась – и ахнула:
Нет нигде меня, и двери распахнуты,
И на зеркале, узнавши мой почерк,
Поняла вдруг, с кем спала этой ночью,
И босая побежала за мною
Проторенною тропинкой лесною,
И до самого речного причала
Все бежала и «прости» мне кричала.
И казалось мне, что это Россия
У меня за все прощенья просила.
Нас было двое.
Мы подружились на войне.
И ты был воин.
И я был воином вполне.
И мы сражались,
Как терминаторы в кино.
А с кем сражались,
Нам это было все равно.
Их было много.
Но мы застали их врасплох.
И, слава Богу,
Не с ними был,
А с нами Бог.
Мы победили.
Мы победили войско тьмы.
Мы всех убили,
Нет никого – одни лишь мы.
На всей планете
Среди обугленной травы
Лишь мы да ветер,
А остальные все – мертвы.
Мы победили
Всех, кто мешал на свете нам.
И поделили
С тобой планету пополам.
Тебе – полмира, и мне – полмира,
Так давай
В горах Памира
С тобою выпьем! Наливай!
Ну наливай же!
Тебе – вина, и мне – вина.
Победа – наша.
Победа – на двоих одна.
Но ты по-братски
Делить не хочешь этот мир.
Ты хочешь драться
Со мной, мой друг, мой командир.
Ты хочешь больше?
Ты хочешь, чтобы я тебе
Всю отдал Польшу,
Кавказ, Курилы и Тибет?
Тогда я быстро нажму курок
Средь бела дня.
Прости за выстрел!
Не я тебя, так ты меня.
Прощай, Серега!
Я выпью за тебя до дна!
Фу! Слава Богу,
Теперь закончилась война.
Игемон,
Я стою, слепя,
Небом ниспослан.
Игемон,
Я был до тебя.
И буду после.
Игемон,
Я не могу не быть.
И ты, безбожник,
Как ни старайся,
Меня убить
Не можешь.
Игемон,
Станет камнем
Твой хлеб,
А вода – ядом.
Игемон,
Ты еще не ослеп
От моего взгляда?
Игемон,
Ты можешь руки умыть,
А я не имею права,
Поскольку обязан
Спасти этот мир,
Иуду, тебя и Варавву.
Игемон,
Я твоя боль
Сердечная и головная.
Не ты, а я
Могу сделать с тобой,
Что пожелаю.
Покуда зависят
Не от людей
Солнца восход и закат,
Не я в твоей власти,
А ты в моей,
Прокуратор Понтий Пилат.
Ты невиновен.
Не ты написал
Сценарий моей судьбы.
Ты просто
Назначен был в небесах
На роль моего судьи.
Игемон,
Мне нету пути назад.
Открою тебе секрет:
Иду я на смерть,
Чтобы всем доказать,
Что смерти на свете нет.
Игемон,
Ты слышишь небесный гром?
Время напрасно не трать.
Чтоб убедиться в бессмертье моем,
Ты должен меня распять.
Я – Осень.
И среди ночных киосков,
Под крик прощальный перелетных птиц
Танцую я на уличных подмостках
Последний танец – пламенный стриптиз.
Я сбрасываю все, что ветхим стало,
Все, с чем расстаться надо, уходя,
И небеса на клавишах кварталов
Мне блюз играют пальцами дождя.
Я – Осень.
Надоели мне наряды.
Пусть говорят, что я сошла с ума,
Пускай кого-то раздевают взглядом –
Я это лучше сделаю сама.
Когда расстанусь я со всем увядшим
До самого последнего листа,
Огнем желанья вспыхнут души ваши,
И пульс вдруг увеличится до ста.
Я – Осень.
Устарели мои платья,
В холодный день и в стужу при луне
Они, как нелюбимого объятья,
Уже давно не греют сердце мне.
Швыряю я на ветер листьев тыщи,
И вам, когда настанут холода,
Я наготу свою дарю, как нищим, –
Глаза не обожгите, господа.
Чудесно, восхитительно, небесно
Болею на исходе сентября.
В смешной моей истории болезни
Всего три слова: «Я люблю тебя».
Сбываются безумные пророчества
Оракулов и суеверных мам.
Признаюсь, выздоравливать не хочется
Назло всем самым мудрым докторам.
Меня лечить им, право, бесполезно,
Я раны солью по ночам солю.
Не зря в моей истории болезни
Всего три слова: «Я тебя люблю».
Я так температурю, так пылаю
В огне своих желаний до утра,
Что жизнь моя, веселая, шальная,
Сгорает в этом пламени дотла.
Живу от ноября до ноября.
Сны маю продаю и февралю.
Вот день прошел. А люблю тебя.
И ночь прошла. А я тебя люблю.
Так и живу, коней не торопя.
И лошадей кнутом не тороплю.
Прошла неделя. Я люблю тебя.
Промчался месяц. Я тебя люблю.
Люблю, как солнце, всех людей слепя.
Себя в твои объятия ловлю.
Прошло полгода. Я люблю тебя.
И год прошел. А я тебя люблю.
Такая, видно, у меня судьба,
Не снившаяся даже королю.
И смерть придет. А я люблю тебя.
Жизнь кончится. А я тебя люблю.
Я бык.
Хотели бы вы, чтобы стал я громадой из шерсти и злобы?
Я был
добрейшим теленком, глядящим на мир звездолобо.
Трава,
прости мне, что стал я другим, что меня от тебя отделили.
Травя,
вонзают в меня то с одной стороны, то с другой бандерильи.
Мазнуть
рогами по алой мулете тореро униженно просит.
Лизнуть
прощающе в щеку? Быть может, он шпагу отбросит.
(Но нет!)
Мой лик,
как лик его смерти, в глазах у бедняги двоится.
Он бык,
такой же, как я, но признать это, дурень, боится.
Когда любовь моя пройдет,
Как грустное кино,
И кто с тобой,
И что с тобой,
Мне будет все равно.
Тогда мне будет наплевать,
Чей пишешь ты портрет,
Кому постелешь ты кровать
И с кем погасишь свет,
Когда пройдет любовь моя
(Если она – пройдет),
Свободным снова стану я
От тысячи забот,
Когда любовь пройдет – я вдруг
Увижу, не любя,
Как много девушек вокруг
Красивее тебя,
Я вдруг пойму, что был слепым,
Что путал с правдой ложь,
Что мне казался золотым
Обычный медный грош,
Исчезнет грусть, исчезнет боль
И лихорадка снов
И, улыбаясь, врач любой
Мне скажет: «Ты здоров!»
Ко мне вернутся в этот миг
Все прежние друзья,
Но станет скучным этот мир,
И стану я не я,
И станет ниже небосвод,
И высохнут моря…
Когда любовь моя пройдет,
Жизнь кончится моя.
Источник
